Thanks to our comrades from Russia, we have received several translations to Russian. This makes it possible for us to reach people who do not understand Czech and that makes this international solidarity network much stronger. We are grateful for any help with translations. Thank you very much.

Lidovky.cz: “Всё это – полицейская провокация”, сказал об обвинении защитник одного из первых чешских “террористов”

Мы публикуем ещё один разговор с сайта Lidovky.cz. В этот раз с Ондреем Штефаникем, адвокатом Мартина И., другого обвинённого в подготовке террористического акта:
“Он производит на меня впечатление молодого, умного человека”, описывает своего подзащитного адвокат Ондрей Штефаник. Между тем, согласно полицейским протоколам, Мартин – один из организаторов атаки на тот злочастный поезд с военной техникой. Мартин же, в свою очередь, однозначно несогласен с обвинением. “Скорее всего, если бы Мартин однажды не встретил полицейских под прикрытием, то не вообще не попал бы в эту историю”, утверждает во время разговора с Lidovky.cz его защитник.

Полиция обвиняет вашего подзащитного в подготовке террористического акта, и считает его одним из трёх основных организаторов. Что говорит на это обвинение сам Мартин?
Мой подзащитный очень удивлён обвинением в терроризме и террористом, разумеется, не считается. Он не является членом никакой милитантной группы, наоборот – является убеждённым пацифистом. Он производит на меня впечатление очень умного молодого человека, но совершенно точно не кажется мне личностью, которая хочет кому-то навредить. По словам моего клиента, он является веганом и не обидил бы и мухи.

Он планировал атаку на поезд, как считает полиция?
Всё, что сейчас происходит в рамках этого дела, мой подзащитный считает полицейской провокацией, и само собой, никакой террористической атаки устраивать не хотел. По его собственному мнению, если бы он не встретил однажды двух полицейских агентов под прикрытием, то никогда бы не оказался в этой ситуации.

Ваш клиент знает, кем всё-таки были те агенты? Был ли он с ними в контакте, может их опознать?

Он лично с ними виделся несколько рах, понимает, кто они такие, но их настоящие личности ему, понятное дело, незнакомы.

Как он объясняет то, что полиция говорит о конкретной атаки на поезд с военной техникой или автомобилями Hyundai на транзитном железнодорожном узле с Праги до Плзни на участке Радотин – Бероун? С связи с чем ваш подзащитный разговаривал конкретно об этих местах?
Могу предположить, что полиция распологает какой-то информацией об этом, однако не знаю, откуда она берётся, и не могу её как-либо оценит на данном этапе следственных действий. О причинах выбора каких-то конкретных мест атаки мой подзащитный не знает больше моего.

Полиция организовала прослушку и внедрила агентов под прикрытием на основе подозрения, что обвинённые как-то связаны с предыдущими атаками, например с поджогами полицейских машин. Ваш клиент имеет отношение к этим действиям?
Насколько мне известно, мой подзащитный не имеет ничего общего с этими вещами, и не обвинен в них соответственно, а по его словам, он не был в контакте с кем-либо, кто мог бы располагать информацией об этих случаях.

Какие доказательства против вас предоставлены полицией?
На настоящий момент я до сих пор не ознакомлен со всеми материалами дела, не могу ответить вам на этот вопрос.

Сотрудничает ли ваш подзащитный с полицией?
Зависит от того, что понимается по термином сотрудничества. Мой клиент не просил статуса сотрудничающего обвинённого и не собирается. Прежде всего потому, что этот статус присваивается после чистосердечного признания, что в случае моего подзащитного было бы крайне странно и нечестно, так как он не согласен с обвинением. Тем не менее, он не споротивляется следственным действиям и на данной стадии рассказывал то, что знает об этом деле.

Обвинённые встречались на какой-то конспиративной квартире…
Мой подзащитный в первую очередь резко протестует против термина “конспиративная квартира”. Речь идёт о самой обычной квартире, в которой жили несколько людей, включая моего клиента и его девушки. Там обсуждались детали обычного каждодневного быта. По его словам, о “противоправных действиях” говорили только как раз таки полицейские агенты, которые кроме этого хвастались каким-то собственными акциями, которые они когда-то провели.

К каким именно действиям их подстрекали те агенты?
Мой подзащитный поделился со мной, что скорее всего речь шла о атаке поезда, что и является предметом расследования. Подстрекали ли их агенты к каким-либо другим негативным действиям – этого я не знаю.

Как и где ваш клиент познакомился с Петром С., который является, по мненнию полицейских, главным организатором террористического акта?
Своё знакомство ему уже трудно свпомнить – они знакомы давно, и имели между собой дружеские отношения. Мартин всегда считал Петра пацифистом.

Знает ли ваш клиент о существовании Сети Революционных Яйчеек? Он состоит в этой организации?
О Сети Революционных Яйчеек мой подзащитный только слышал. Однако, само собой, он не является её членом и не поддерживает какую-либо из форм насилия.